(л. 1) Ей-ей, не вем, что тобе, матери своей, писати, и чем твою света своего утешити. Пишешь, матушка моя, мне печаль свою от многих немилосердых и многорозлична строиных печалех, и ты, матушка моя, сестрица Авдотья Ивановна, помысли мое к себе прежде речены[й] глагол, не сия словеса, еже г[лаго]ла тобе преже настоящего сего времени. И ты, матушка моя, преутерплевай радосно, а не печально; собя не круши, а Бога не прогневи; полагай упо[ва]н[ие] на Его, Создателя своего, волю: како хощет, то и творит, а его же милует, того и хранить. Несть нашей немощи сваритися с судбами Божими, аще сзде что и скорбно терпим, и мы в будущем возвеселимся.

По сем тобе, свет мой, брат твой Федор Леонтиев премного челом бие – не покинь, мать моя, стариц[ы] и мои[х] робяток.